Начало духоборства относится к последней четверти XVIII в. Первые духоборы появились в Екатеринославской губернии среди казачьего населения, которое было разорено и стеснено раздачами украинских казачьих земель помещикам. Вскоре это движение распространилось среди государственных крестьян, однодворцев, мелких купцов Рязанской, Самарской, Астраханской, Воронежской, Пензенской, Харьковской и других губерний Российской империи (см.: Малахова И.А. Указ. соч. С. 49).

Последователи секты считали себя «борцами за дух». Они утверждали, что «духом Богу служат и духом бодрствуют». Отсюда и их название.

В основе духоборческого вероучения лежат общехристианские принципы, связанные с представлениями о загробной жизни и посмертном воздаянии. По учению духоборов, официальная православная Церковь с ее обрядностью, пышностью богослужения наносит вред вере, является тленной, а не вечной; «священники — выдумка людей, чтобы легче прожить». Причащения хлебом и вином духоборы не признавали, сравнивая этот ритуал с приемом обыкновенной пищи, «ничего доброго душе не дающим» (см.: Никольский Н.М. Указ. соч. С. 303). Они отрицали иконы, таинства и обряды, а также священников и монашество, считая их лишними.

Характерно для духоборства утверждение, что не Библия — источник священных заветов и предписаний, а «слова» духоборческих вождей, псалмы и записи, составленные самими духоборами и собранные ими в «Животную книгу».

Вероучение духоборов определяет их отношение к самым различным вопросам: политике, войне, национальному вопросу, экономическому устройству. Ссылаясь на Христа, верующие утверждают, что все люди — дети одного отца, Бога, и посему братья между собой. Поэтому духоборы считают всех людей, независимо от расы, национальности и вероисповедания, равными, имеющими одинаковые права на жизнь и земные блага.

С самого начала власти встретили новое движение враждебно. Духоборов ссылали на поселение в Сибирь, отправляли на каторгу, на послушание в монастыри (см.: Никольский Н.М. Указ. соч. С. 302).

Сопротивление духоборов происходило в форме петиций и жалоб правительственным органам. Примером этому может служить «Духоборческое исповедание». Это оправдательное заявление екатеринославских духоборов, посланное губернатору. В нем было изложено исповедание духоборческой веры, доказывающее отсутствие в их религиозных взглядах идей, подрывающих государственные устои. Авторы петиции убеждали власть в том, что на их дело следует смотреть как на исключительно духовное, касающееся лишь спасения души.

В ответ на это заявление всех просителей сослали в Сибирь.

Таким образом, в самом начале своего становления духоборческое движение подверглось гонениям и репрессиям. Огромное количество общин было разбито, духоборы превратились в ссыльных и каторжников.

В 1801 г. Александр I своим манифестом дал амнистию пострадавшим за религиозные убеждения. А в 1802 г. был издан императорский указ, согласно которому для поселения духоборам были отведены места по реке Молочной в Мелитопольском уезде Таврической губернии, так называемые Молочные Воды. Сюда переселились верующие из Екатеринославской, Харьковской, Рязанской и других губерний, а также ссыльные. Духоборам дали по 15 десятин земли, освободили от податей на пять лет и выдали подъемных по сто рублей на семью (см.: Клибанов А.И. История религиозного сектантства в России. М., 1965. С. 54).

Буквально за несколько лет хозяйство Молочных Вод достигло огромных успехов. Развивались коневодство и овцеводство, были построены сукновальни и ткацкие полотняные мастерские, снимались рекордные урожаи зерновых культур и овощей.

К 1830 г. на Молочных Водах было 9 слобод и около 4000 жителей, имевших в своем распоряжении 49 235 десятин земли (см.: Бонч-Бруевич В.Д. Сектантство и старообрядчество в первой половине XIX в. / Избр. соч. Т. 1. М., 1959. С. 41).

В конце 1830-х — начале 1840-х гг. началась новая волна гонений. Духоборчество было объявлено «особо вредной сектой». По указу императора Николая I в 1841 г. духоборы были выселены в необжитые земли Закавказья. Более 4000 тысяч духоборов оказались в новой ссылке, в Ахалкалакском и Елизаветпольском уездах Тифлисской губернии, где им были отведены земли (см.: Киреев Н. Вера и любовь не дали сгинуть духоборам на чужбине // Российская газета. 1994. № 27. С. 7).

Там были основаны русские села: Славянка, Гореловка, Орловка, Калиновка, Спасовка и другие.

Обустраиваться приходилось в тяжелейших условиях: горная каменистая почва, весенние и ранние осенние морозы, недостаток воды, постоянные набеги турок и горских племен.

Несмотря на это, трудолюбивые духоборы смогли быстро акклиматизироваться в незнакомой среде, и вскоре их села стали отличаться зажиточностью среди окружавших их местных аулов. Духоборы жили богаче, чем крестьяне Центральной России.

В 1887 г. на Кавказе была введена общая воинская повинность. Многие духоборы, которые придерживались принципов ненасилия, вынуждены были поступиться своим вероучением и подчиниться гражданским законам.

Подчинились, однако, не все. В 1895 г. в знак протеста против военной службы духоборы публично сожгли всё имевшееся у них оружие.

Расправа над духоборами была жестокой. На усмирение «бунта» были посланы казаки. Людей избивали нагайками, высылали целыми семьями из духоборческих сел и расселяли по другим уездам Тифлисской губернии — без земли и без права общения между собой (см.: Православие: Словарь атеиста / Под ред. Н.С.Гордиенко. М., 1998. С. 78; Маслов С. Век назад на Кавказе духоборцы сжигали оружие // Комсомольская правда. 1996. № 67. С. 7).

На защиту духоборов встал Лев Николаевич Толстой. Благодаря его статьям о судьбе изгнанников узнал весь мир. Великий русский писатель отдал гонорар за свой роман «Воскресение» в помощь духоборам, организовал фонд поддержки движения, в который поступали средства из разных стран.

Но положение духоборов оставалось тяжелым и неопределенным.

Акт сожжения оружия 29 июня 1895 г. остался в памяти людей как незабываемый подвиг. В 1959 г. выходящий в Канаде духоборческий журнал «Искра» напечатал список имен верующих, которые были брошены в тюрьмы за отказ от военной службы.

На деньги, собранные Л.Н.Толстым, были зафрахтованы четыре парохода, на которых более семи с половиной тысяч духоборов переехали в Канаду (см.: Козлова Н. Долгая дорога к дому // Российская газета. 1994. № 302. С. 5).

Но уехали не все. Часть верующих осталась в Закавказье. На их долю выпали немалые испытания.

Революция, на лозунгах которой были слова о равенстве и братстве, тоже не приняла сектантов, хотя духоборов считали первыми основателями коммунистических хозяйств в России еще задолго до зарождения марксизма. Новой власти не нравилась независимость духоборов, их зажиточность, основанная на огромном трудолюбии, на технологиях, перенятых верующими у немецких колонистов.

За отказ от участия в непонятной им коллективизации у духоборов отняли скот и зерно, реквизировали имущество. Недовольных выселяли семьями в Сибирь и Казахстан.

В страшные годы репрессий огромное количество поселенцев было арестовано, пропало бесследно в ГУЛАГе.

Но и это не смогло сломить духоборцев. Они продолжали жить, трудиться и надеяться на счастливое будущее. Среди духоборов, поступившихся своими принципами во имя защиты родины, было много героев Великой Отечественной войны. Их награждали и за трудовые заслуги (см.: Федоренко Ф.П. Секты, их вера и дела. М., 1965. С. 74).

В последнее время советская печать практически не упоминала о жизни духоборов, хотя они неизменно добивались небывалых успехов в хозяйстве. По надоям молока, по производству масла и сыра с духоборческими хозяйствами в СССР могла соперничать только Прибалтика.

Годы гонений, репрессий, ссылок не смогли убить в духоборах веру в добро, справедливость, честных и порядочных людей. Это спасало их в тяжелое время.

Истоки рода Кабатовых затерялись в глубине веков русской истории. Известно, что мои предки были выходцами из Центральной России. Кабатовы оказались в числе приверженцев духоборческого движения, высланных из России по указу императора Николая I в 1841 г. Мои предки являлись одними из основателей русского поселения Славянка в Елизаветпольском уезде, расположенном в Закавказье.

Сейчас это крупное селение в нескольких километрах от райцентра Кедабек Республики Азербайджан. Вокруг села создана горноклиматическая курортная зона. Окрестности Славянки — настоящее царство садов, виноградников, огородов, полей пшеницы, картофеля и пасек. Непосредственно на территории села во многих местах из-под земли бьет ключевая минеральная вода, обладающая лечебными свойствами.

Но в середине XIX в. эта местность представляла собой бесплодную пустыню. Каменистая земля казалась непригодной для возделывания. Но поселенцы благодаря своему трудолюбию смогли превратить горное плато в цветущий рай.

Как уже упоминалось, после введения на Кавказе общей воинской повинности духоборы решили не брать в руки оружия. В знак протеста против военной службы в 1895 г. жители Славянки совершили акт сожжения оружия. Мой прапрадед, Петр Семенович Кабатов, и все жители Славянки во главе с Кузьмой Тарасовым, одним из лидеров духоборческого движения, приняли участие в этом событии. Огнестрельное и холодное оружие свозили на подводах, сваливали в кучу, обкладывали дровами, обливали керосином и поджигали.

Люди, стоявшие вокруг, пели псалмы. Они верили, что свершают правое дело.

Этот костер был необходим. Он уничтожал смерть, войну, распри. Вера и совесть сделали этих людей едва ли не первыми пацифистами на земле. Вера, что можно прожить, не убивая друг друга, и готовность жить по совести, делая всё, чтобы предотвратить войну и насилие.

После расправы над духоборами в 1899 г. многие из них оставили обжитые родные места и уехали в Канаду. Те, что остались, надеялись на милость и снисхождение нового императора — Николая II.

Но надежды не сбывались; репрессии и гонения против крепких духом свободолюбивых духоборов продолжались.

В начале ХХ в. Россия, не успев оправиться от революции 1905 г. и войны с Японией, начала вести подготовку к новой войне против Германии. Эти события не могли не коснуться постоянно неугодных властям духоборов. И часть из них — в основном жители села Славянка, в числе которых был и мой прапрадед со своей семьей, все-таки решились на отчаянный шаг. Ранней весной 1912 г. они снялись с насиженных мест и отправились в длительное путешествие к своим землякам и братьям по духу в далекую Канаду.

В семье Петра Семеновича и Татьяны Ивановны (моей прапрабабки) в то время было четверо детей: Павел, Григорий, Михаил и Николай.

Но спокойная жизнь духоборов продолжалась недолго, потому что правительство Канады решило переселить их на необжитые западные земли.

Устав скитаться по земле и истосковавшись по родным краям, семья Кабатовых на собственные средства в 1914 г. возвратилась в Славянку.

Как их встретили родные места? Как и всегда — трудностями. Но привыкли всё начинать заново — не в первый раз обживались.

Кабатовы всегда придерживались духоборческого принципа — «Труд и мирная жизнь». Духоборцами он разъясняется так: «Трудиться, добывать себе пропитание, не порабощать другого и не пользоваться его трудом для насыщения своей алчности и жадности. Довольствоваться самым малым и необходимым для телесного пропитания, делясь с другими не только излишком, но и необходимым».

Кабатовы работы не боялись никогда, а потому земля им щедротами своими платила.

Мой прапрадед, Петр Семенович Кабатов, умер в 1925 г. А прапрабабушка, Татьяна Михайловна, прожила 98 лет и умерла в 1978 г. в селе Славянка. Там и покоится их прах.

Мой прадед, Павел Петрович Кабатов, родился в селе Славянка в 1898 г. Как и все Кабатовы, он отличался крепким телосложением, веселым характером. Он был отличный кузнец. До сих пор в нашей семье хранятся шомпола, изготовленные им. На рукоятке каждого стоит его именное клеймо. Рассказывают, что прадед хорошо играл на гитаре и на гармошке.

В 1920 г. Павел Петрович женился на Марии Федоровне Худяковой. Прабабка была грамотной, она окончила 4 класса Тифлисской женской гимназии. Мария Федоровна отличалась трудолюбием, деловитостью, добрым нравом.

Павел Петрович непосредственного участия в гражданской войне не принимал, но она тяжелым бременем легла на плечи семьи. Постоянная смена властей привела к разорению мирных крестьянских хозяйств.

В 1940 г. Павел Петрович был репрессирован. Причина ареста до сих пор неизвестна. Есть только отдельные штрихи этой трагедии. Он был большим другом немецких колонистов, проживавших в соседних селах. Немцы часто обращались к Павлу Петровичу за помощью в ремонте сельскохозяйственных машин и радиоаппаратуры. Местным блюстителям порядка такая дружба показалась подозрительной.

Немецкое население по приказу И.В.Сталина было выселено из Закавказья, а Павел Петрович арестован. Это произошло в 1940 г., а в 1941 г. пришла казенная бумага с сообщением о смерти.

Старший сын Павла Петровича и Марии Федоровны, Федор Кабатов, родился в 1921 г. в селе Славянка. Это был мой дед. Почти всю свою жизнь он проработал шофером в колхозе «Путь Ильича».

Дедушка был очень добрым, заботливым и внимательным ко всем. Большое значение он придавал воспитанию и образованию своих детей.

Дедушка смог привить любовь к технике всем трем сыновьям — Павлу, Василию и Ивану. С детства он приучал их к физическому и умственному труду.

Любил Федор Павлович в свободное от работы время почитать военную литературу. Любимой книгой были мемуары Г.К.Жукова «Воспоминания и размышления».

По вечерам дед рассказывал детям о том, как он участвовал в Великой Отечественной войне.

Федор Павлович участвовал в боях в Польше, под Кёнигсбергом. Закончил войну в Германии. Был награжден медалями.

У Федора Павловича было много друзей. Друзья были разных национальностей. Он свободно владел азербайджанским, армянским и грузинским языками.

Умер дедушка в 1978 г. К сожалению, его я знаю только по рассказам своих родственников.

Но я хорошо знаю и очень люблю свою бабушку — Федосью Никифоровну Кабатову. Это удивительный человек. Сейчас мы видимся редко, так как обстановка на Кавказе очень сложная. А раньше я с сестрой проводила у бабушки в Славянке все летние каникулы. Это было незабываемое время, впечатления от которого останутся на всю жизнь. Помню, с каким нетерпением мы ждали лета, чтобы поехать к нашей любимой бабушке. Каждый день, проведенный в Славянке, был интересен. Всегда, когда я приезжала, у нее были кролики.

А какие у бабушки пирожки! Она печет их по старинным рецептам в русской печи.

Помню, как каждый вечер я засыпала под бабушкины сказки. Их она не прочла в книгах, а слышала когда-то давно от своей матери и теперь рассказывала нам, своим внукам.

У моей бабушки очень добрый и отзывчивый характер. Кроме этого, она прекрасная мастерица; благодаря ей я научилась вязать.

Бабушка всю жизнь проработала учителем географии в школе. И, хотя она уже давно достигла пенсионного возраста, не оставила свою работу и трудится по сей день.

Он родился в селе Славянка в 1957 г. После окончания средней школы приехал в Волгоград, где в 1979 г. успешно окончил Волгоградский политехнический институт, получив специальность инженера-механика.

Папа — прекрасный собеседник. С ним всегда интересно общаться; он много повидал, бывал во всех областях нашей необъятной Родины, а также в заграничных странах. Благодаря ему я тоже достаточно много путешествовала: была в Москве, Санкт-Петербурге, на Кавказе, в Ставрополье, на Черном море, дважды отдыхала в Турции — на берегу Средиземного моря.

Мой папа — заядлый грибник и охотник. Каждую осень мы выезжаем в лес, где проводим незабываемые часы в гармонии с природой. Мой отец многого достиг в жизни, а это главное. Он сумел открыть свое дело, а ведь для этого требуется немало сил и упорства.

Говоря об отце, я не могу не рассказать и о моей маме — Елене Петровне Фокиной. Она родилась в 1956 г. в Сталинграде. Мама, как и папа, обучалась в Волгоградском политехническом институте и имеет специальность инженера-экономиста. Моя мама — очень добрая, красивая, отзывчивая и заботливая женщина. Мы с сестрой Таней (она студентка второго курса Волгоградского государственного университета) ощущаем это на себе.

В нашей семье сохранились некоторые традиции духоборов.

Из обрядов многие выходцы из духоборов соблюдают сегодня лишь свадебный и похоронный.

До сих пор у моей бабушки хранится наряд, в котором она приглашала подруг на свою свадьбу в мае 1949 г. По моей просьбе она подробно описала свадебный обряд.

За день до свадьбы невеста должна пригласить родственниц или подруг. В день свадьбы, часов в 11—12, к невесте на подводе едут сваты со стороны жениха и везут бочку вина (100 литров) и бочонок водки (около 20 литров). В это время нарядные девки берутся за руки и вместе с невестой идут по улицам — позывать (приглашаать) молодежь. А другой нарядный позывальщик садится на коня и позывает других гостей.

Гости собираются к обеду, обедают, гуляют. Вечером приданое невесты грузят на подводу. Невеста с женихом и молодежью садятся туда же и везут приданое в дом к жениху. Следом пешком идут остальные гости невесты и жениха. Ужинают и расходятся по домам. На следующий день гуляют каждый у себя. К обеду от дома невесты идут ряженые с гармонью — за невестой. С песнями приходят в дом жениха, здороваются, пляшут и вместе с невестой и женихом идут в дом к невесте. Затем обедают вместе с гостями невесты, гуляют, ужинают и везут невесту обратно к жениху.

Свадьбы у духоборов отличаются красочностью, музыкальностью, массовостью. Звучат прекрасные песни. В одной из свадебных песен провозглашается культ земли-матушки. Земля дает жизнь, пищу; на ней люди рождаются, растут, потом семьи создавать начинают. Вот и говорит жених:

— Душу-девицу я в жёны беру. Буду я тебя, голубушка, любить. Мы счастливою семьею станем жить. Нас земля родимая накормить сумеет. Мы ее, голубушку, обидеть не посмеем.

В моем роду все женщины были хорошими хозяйками, мастерицами. Из далеких лет сохранились такие строки:

Как у нас пирожки — загляденье,
Кто попробовал — твердит: объеденье.
С чем их только не пекут — не расскажешь.
Особливо как сметаной намажешь.

Была (и до сих пор сохранилась) традиция печь сороку. Бабушка любила напевать при этом такие строчки:

Как сороки на весну выпекаются,
Ребятишки под окном собираются.
Ох, красивы, ох, душисты и воздушны,
На ладошку — потом в рот — очень вкусно!

Сороки — это булочки, по форме похожие на летящую птицу. В одну из сорок клали монетку. Тот, кому она попадалась, считался счастливым. В будущем его ожидала удача во всех начинаниях.

Петь у нас в роду любят все. Духоборы поют хором a capella. У них ценятся красивые голоса, а в песнях — проникновенные слова.

Неизвестно, кто был автором песен, но их знали обычно все — от мала до велика. Вот отрывок из одной:

К миру стремится душа человека,
Крепкие сердцем бичуют войну,
Миру мы преданы стали навеки.
Цель только в мире мы видим одну.

Эту песню мой прадед пел моей прабабушке. А она ему отвечала:

Полюбила я тебя, молодца,
Отдаю тебе я свою молодость.
Буду верною женой тебе, ласковой,
И семья наша всегда будет счастлива.

Мне неизвестно, как познакомились мои прадед и прабабушка. Скорее всего, они были давно знакомы (в одном все-таки селе жили).

Духоборы чтут умерших. Собственно, в этом они мало чем отличаются от других людей.

Поминальный обряд длится два дня. На первый день подают борщ (мясо обязательно отдельно), потом лапшу. Все едят деревянными ложками.

На второй день — суп из курицы. Обязательно красное вино и жареные на растительном масле воздушные калачи.

Вся еда готовится в чугунках в русской печи.

Печальный обряд немногословен. Однако и он сопровождается песнями, вернее, псалмами — особенно теми, что посвящены сотням погибших в конце прошлого века, в период последующих гонений, репрессий, войн.

Неизвестный поэт посвятил им следующие строки:

Нет твоей могилы среди тех могил,
Что земля родная здесь в себе хранит.
И хранит, и будет сохранять века,
А твоя от родины страшно далека.
Кто посадит дерево, песню запоет.
Где ты, неухоженный? Где ты, несогретый?
Раскидался, бедненький, по большому свету.

Сегодня многие традиции забыты. Наша семья пытается сохранить то немногое, что осталось. Обряды, песни, рассказы, сказки, даже старинные рецепты русской кухни — это тоже память; это тоже дань уважения своим предкам.

Литература

Бонч-Бруевич В.Д. Животная книга духоборцев. Женева, 1901.

Он же. Сектантство и старообрядчество в первой половине XIX в. // Избр. соч. Т. 1. М., 1959.

Киреев Н. Вера и любовь не дали сгинуть духоборам на чужбине // Российская газета. 1994. № 27.

Клибанов А.И. История религиозного сектантства в России. М., 1965.

Козлова Н. Долгая дорога к дому // Российская газета. 1994. № 302.

Малахова И.А. Духовные христиане. М., 1970.

Маслов С. Век назад на Кавказе духоборцы сжигали оружие // Комсомольская правда. 1996. № 67.

Никольский Н.М. История русской Церкви. М., 1985.

Новицкий О. Духоборцы. Их история и вероучение. СПб., 1909.

Православие: Словарь атеиста / Под ред. Н.С.Гордиенко. М., 1998.